Коллективные иски как способ защиты
Наиболее эффективным механизмом, обеспечивающим соблюдение антимонопольного законодательства, является юридическая ответственность за правонарушения в этой сфере. При этом существует зависимость правомерного поведения участников конкурентных отношений от качества юридической ответственности.
В российской правовой системе нарушение антимонопольного законодательства влечет административную, уголовную и гражданско-правовую ответственность.
Административная ответственность налагается как на физических, так и на юридических лиц в соответствии, в частности, со ст. 14.9, 14.31–14.33, 19.5, 19.8 КоАП РФ и превалирует в системе наказаний за нарушение антимонопольного законодательства.
Положения об уголовной ответственности закреплены в ст. 178 УК РФ. Эта норма предусматривает наказание за недопущение, ограничение или устранение конкуренции путем заключения хозяйствующими субъектами-конкурентами ограничивающего конкуренцию соглашения (картеля), неоднократного злоупотребления доминирующим положением, выразившегося в установлении и (или) поддержании монопольно высокой или монопольно низкой цены товара, необоснованном отказе или уклонении от заключения договора, ограничении доступа на рынок, если эти деяния причинили крупный ущерб гражданам, организациям или государству либо повлекли извлечение дохода в крупном размере. Эффективность привлечения правонарушителей недостаточно высока, о чем свидетельствуют и неоднократные поправки в ст.178 УК РФ.
И административную, и уголовную ответственность за нарушение антимонопольного законодательства можно отнести к публично-правовой, основанной на государственном наказании нарушителя.
Указанные виды ответственности могут быть дополнены предписаниями антимонопольных органов о перечислении в федеральный бюджет дохода, полученного вследствие нарушения антимонопольного законодательства (подп. «к» п. 2 ч. 1 ст. 23 и ч. 3 ст. 51 Федерального закона от 26 июля 2006 г. № 135-ФЗ «О защите конкуренции»; далее – Закон о защите конкуренции), поскольку КС РФ в постановлении от 24.06.2009 г. № 11-П указал на публично-правовой характер правоотношений между антимонопольным органом и нарушителем при применении данного вида государственно-правового воздействия.
Наконец, среди механизмов соблюдения антимонопольного законодательства следует назвать также гражданско-правовую ответственность. Она основывается на положениях ст. 15 ГК РФ, предусматривающей, что лицо, право которого нарушено, может требовать полного возмещения причиненных ему убытков.
Под убытками гражданское законодательство понимает расходы, которые лицо, чье право нарушено, произвело или должно будет произвести для восстановления нарушенного права, утрату или повреждение его имущества (реальный ущерб), а также неполученные доходы, которые это лицо получило бы при обычных условиях гражданского оборота, если бы его право не было нарушено (упущенная выгода).
Специальные положения, предусматривающие возможность возмещения убытков, причиненных нарушением антимонопольного законодательства, предусмотрены и Законом о защите конкуренции. Так, согласно ч. 3 ст. 37 этого Закона лица, права и интересы которых нарушены в результате нарушения антимонопольного законодательства, вправе обратиться в установленном порядке в суд, арбитражный суд с исками, в том числе с исками о восстановлении нарушенных прав, возмещении убытков, включая упущенную выгоду, возмещении вреда, причиненного имуществу.
Указанные положения ГК РФ и Закона о защите конкуренции предоставляют пострадавшим от нарушения антимонопольного законодательства гражданам и организациям возможность восстанавливать свои права и взыскивать убытки в судебном порядке.
Гражданско-правовая защита пострадавших от нарушения антимонопольного законодательства
К сожалению, сегодня механизмы гражданско-правовой защиты пострадавших в результате нарушения антимонопольного законодательства, применяются крайне редко.
Причин, на наш взгляд, как минимум три:
неравенство спорящих сторон;
сложность доказывания размера причиненных в результате нарушения антимонопольного законодательства убытков и упущенной выгоды;
низкая эффективность существующих процессуальных механизмов судебной защиты.
Редкое применение исков о восстановлении нарушенных прав в сфере антимонопольного регулирования, а то и полное их отсутствие, во многом обусловлено неравным положением сторон спора. Зачастую нарушитель – экономически более сильный субъект, в связи с чем у пострадавшего, который, напротив, находится в зависимом положении, формируется мнение о невозможности полной защиты своих прав.
Другой, не менее важной причиной является отсутствие четких и понятных методик оценки ущерба, причиненного в результате нарушения антимонопольного законодательства.
В настоящее время ФАС России обсуждает различные методики оценки размера убытков, причиненных в результате нарушения антимонопольного законодательства. При этом, как представляется, сформировать единую универсальную методику вряд ли удастся. Вероятно, что размер убытков должен определяться в зависимости от вида и характера совершенного нарушения антимонопольного законодательства.
Так, при установлении монопольно высокой цены доминирующим на товарном рынке хозяйствующим субъектом либо заключении хозяйствующими субъектами картельного соглашения об установлении или поддержании цен размер убытков тех, кто приобретает соответствующие товары, должен определяться исходя из разницы между ценой, установленной в результате правонарушения, и справедливой ценой на такой товар, которая могла бы сформироваться в условиях добросовестной конкуренции и отсутствия соответствующего правонарушения.
Для других нарушений антимонопольного законодательства может быть использована иная методика. К примеру, рассмотрим злоупотребление доминирующим положением, которое выражается в отказе или уклонении от заключения договора либо заключении хозяйствующими субъектами картельного соглашения, приводящего к отказу от заключения договоров с определенными покупателями. В этой ситуации размер убытков лиц, с которыми не были заключены договоры, может определяться как сумма неполученной прибыли (дохода), на которую могло бы рассчитывать такое лицо в рамках справедливой конкуренции, если антимонопольное законодательство не нарушалось. В данном случае возмещению подлежит упущенная выгода.
На практике и в том и в другом случаях точный размер убытков установить достаточно сложно, поскольку категории «справедливая рыночная цена» и «прибыль (доход), на которую могло рассчитывать лицо в случае отсутствия правонарушения» являются вероятностными, зависят от субъективной оценки стороны спора. В связи с этим заявление пострадавшей в результате нарушения антимонопольного законодательства стороны о взыскании конкретного размера убытков сталкивается с контраргументом ответчика о неправильном определении их суммы.
Этому в определенной мере способствует и позиция высших судов, которые в постановлении Пленумов ВС РФ и ВАС РФ [1] указали, что предполагаемый размер расходов должен быть подтвержден обоснованным расчетом, доказательствами, в частности сметой (калькуляцией) затрат на устранение недостатков товаров, работ, услуг; договором, определяющим размер ответственности за нарушение обязательств. При определении размера неполученного дохода (упущенной выгоды) следует учитывать разумные затрат, которые кредитор должен был понести, если бы обязательство было исполнено. Так, по требованию о возмещении убытков в виде неполученного дохода, причиненных недопоставкой сырья или комплектующих изделий, размер такого дохода должен определяться исходя из цены реализации готовых товаров, предусмотренной договорами с покупателями этих товаров, за вычетом стоимости недопоставленного сырья или комплектующих изделий, транспортно-заготовительских расходов и других затрат.
Учитывая эту позицию высших судов, судебная практика зачастую ориентируется на документально подтвержденный размер возмещения. Однако в большинстве антимонопольных дел обеспечить документальное подтверждение достаточно сложно.
На наш взгляд, необходимо законодательно предусмотреть особенности исчисления размера убытков, причиненных в результате нарушения антимонопольного законодательства.
Если документально установить точный размер убытков не представляется возможным, суд или арбитражный суд по требованию пострадавшей стороны должен быть вправе определить размер возмещения в процентном отношении от стоимости реализованного (нереализованного) товара. При этом доля такого возмещения может быть фиксированной, например 15% от стоимости товара [2], или находиться в некоторых границах, скажем от 5 до 30% от стоимости товара. Представляется, что в этом случае шансов на возмещение убытков у пострадавшего лица будет больше.
Другой возможный способ определения размера возмещения, который также может претендовать на законодательное закрепление, – это установление его в фиксированном размере в тех случаях, когда достоверно установить размер убытков не представляется возможным. Например, если факт нарушения антимонопольного законодательства подтвержден в отношении конкретного лица, такое лицо вправе претендовать на возмещение убытков, фактически им подтвержденных, но при этом размер возмещения не может быть меньше определенной законом суммы (в том числе в случае невозможности фактического установления размера убытков).
По сути, все эти способы представляют собой замену возмещения пострадавшему лицу убытков выплатой компенсации, размер которой определяется в упрощенном порядке. Следует отметить, что возможность такой замены уже предусмотрена гражданским законодательством (в частности, ст. 1515 ГК РФ).
По нашему мнению, указанные альтернативные способы определения денежного размера подлежащего возмещения существенно увеличат возможности гражданско-правовой защиты лиц, пострадавших в результате нарушения антимонопольного законодательства.
Коллективный иск как механизм гражданско-правовой защиты
Важным средством повышения эффективности гражданско-правовой защиты прав лиц, пострадавших в результате нарушения антимонопольного законодательства, могли бы стать коллективные (групповые) иски. Этот институт способен упростить процедуру получения возмещения в тех случаях, когда затрагиваются права значительного или неопределенного круга лиц.
В целях процессуальной экономии, в случае если в результате нарушения антимонопольного законодательства убытки, в том числе в форме упущенной выгоды, причинены большому кругу лиц [3] или если точное количество пострадавших установить невозможно, одно из таких лиц либо специализированная общественная организация, уполномоченная на представительство определенной части пострадавших, вправе заявить в суд или арбитражный суд коллективный (групповой) иск в защиту всех пострадавших.
Об иске необходимо известить, по возможности, всех пострадавших лиц, которые должны иметь возможность присоединиться к нему в процессе судебного производства.
С нашей точки зрения, коллективный иск может основываться на решении антимонопольного органа об установлении факта нарушения антимонопольного законодательства. При этом если это решение антимонопольного органа было предметом судебного обжалования и его выводы подтверждены арбитражным судом, то в отношении ответчика, признанного антимонопольным органом нарушителем, факт установленного правонарушения должен иметь преюдициальное значение.
Следует отметить, что отсутствие решения антимонопольного органа не должно являться препятствием для обращения заинтересованных лиц с коллективным иском по факту нарушения их прав в результате нарушения антимонопольного законодательства. Однако в этом случае заявителям необходимо будет не только обосновать размер причиненных убытков, но, в первую очередь, доказать факт нарушения ответчиком антимонопольного законодательства. Очевидно, что к такому процессу в качестве третьего лица может быть привлечен антимонопольный орган. Для того чтобы дать обоснованное заключение по факту наличия или отсутствия нарушения антимонопольного законодательства, антимонопольному органу придется указанные обстоятельства устанавливать в процессуальной форме, предусмотренной гл. 9 Закона о защите конкуренции (комиссионное рассмотрение дела).
При подготовке предложений по развитию института коллективных (групповых) исков необходимо также определить круг лиц, которым может быть присуждено возмещение убытков, причиненных нарушением антимонопольного законодательства. В частности, можно закрепить в законодательстве положение о том, что возмещение убытков осуществляется только тем лицам, которые обратились в арбитражный суд с коллективным (групповым) иском или присоединились к такому иску до окончания рассмотрения дела. В этом случае, отсутствие инициативы пострадавшего лица исключает возможность возмещения ему убытков.
Другой, более жесткий вариант, заключается в том, что возмещению подлежат убытки как реальных истцов – то есть тех лиц, которые присоединились к коллективному иску, так и потенциальных истцов (лиц, пострадавших в результате нарушения антимонопольного законодательства, но к коллективному иску по какой-либо причине не присоединившихся). В этом случае с нарушителя антимонопольного законодательства могут быть взысканы убытки, причиненные всем пострадавшим (например, исходя из объема выручки от реализации товара, введенного в оборот с нарушением антимонопольного законодательства). При этом после принятия арбитражным судом окончательного решения по делу к такому ответчику самостоятельные иски по данному поводу должны быть исключены, а возмещение убытков лицам, пострадавшим в результате нарушения антимонопольного законодательства, но не присоединившимся к коллективному иску, должно осуществляться инициатором такого иска из суммы полученного по решению суда возмещения.
Отдельного обсуждения требует вопрос о компенсации судебных издержек по коллективному (групповому) иску. По нашему мнению, для повышения эффективности такой формы защиты гражданских прав, как коллективные (групповые) иски, размер возмещения судебных расходов ответчиком может быть установлен выше, чем размер расходов, подлежащих возмещению группой истцов.
Завершая рассмотрение темы коллективных исков лиц, пострадавших в результате нарушения антимонопольного законодательства, остановимся на вопросе поощрения инициаторов таких исков. Для повышения привлекательности и развития института коллективных исков в законодательстве может быть предусмотрен так называемый «гонорар успеха», который полагается инициатору коллективного иска или представителю истцов и может исчисляться пропорционально взысканной суммы. При этом размер «гонорара успеха» может определяться соглашением сторон либо способы его исчисления могут получить законодательное закрепление.
Заключение
«Дорожная карта» развития конкуренции и совершенствования антимонопольной политики [4] предусматривает, что федеральные органы исполнительной власти должны разработать законопроект о внедрении правовых механизмов защиты прав и законных интересов группы лиц в судах (групповых исков). В соответствии с этим законопроектом, включая возможность участия юридических лиц в групповых исках, также будет закреплена возможность установления убытков в кратном размере за нарушение Закона о защите конкуренции, что предполагает создание механизма распределения взысканных с нарушителей сумм убытков в пользу пострадавших лиц.
Представляется, что изложенные в статье тезисы могут послужить основой для подготовки законодательных предложений.
По нашему мнению, развитие института коллективных исков, которые гарантируют реализацию гражданско-правовой ответственности нарушителей, наступающей одновременно с административной или уголовной ответственностью, может существенно повысить уровень правовой культуры и укрепить правопорядок в сфере конкуренции [5].
Сергей Пузыревский,
начальник Правового управления ФАС России,
заведующий кафедрой конкурентного права Университета им. О.Е. Кутафина (МГЮА)
http://www.anticartel.ru/article/1147
В российской правовой системе нарушение антимонопольного законодательства влечет административную, уголовную и гражданско-правовую ответственность.
Административная ответственность налагается как на физических, так и на юридических лиц в соответствии, в частности, со ст. 14.9, 14.31–14.33, 19.5, 19.8 КоАП РФ и превалирует в системе наказаний за нарушение антимонопольного законодательства.
Положения об уголовной ответственности закреплены в ст. 178 УК РФ. Эта норма предусматривает наказание за недопущение, ограничение или устранение конкуренции путем заключения хозяйствующими субъектами-конкурентами ограничивающего конкуренцию соглашения (картеля), неоднократного злоупотребления доминирующим положением, выразившегося в установлении и (или) поддержании монопольно высокой или монопольно низкой цены товара, необоснованном отказе или уклонении от заключения договора, ограничении доступа на рынок, если эти деяния причинили крупный ущерб гражданам, организациям или государству либо повлекли извлечение дохода в крупном размере. Эффективность привлечения правонарушителей недостаточно высока, о чем свидетельствуют и неоднократные поправки в ст.178 УК РФ.
И административную, и уголовную ответственность за нарушение антимонопольного законодательства можно отнести к публично-правовой, основанной на государственном наказании нарушителя.
Указанные виды ответственности могут быть дополнены предписаниями антимонопольных органов о перечислении в федеральный бюджет дохода, полученного вследствие нарушения антимонопольного законодательства (подп. «к» п. 2 ч. 1 ст. 23 и ч. 3 ст. 51 Федерального закона от 26 июля 2006 г. № 135-ФЗ «О защите конкуренции»; далее – Закон о защите конкуренции), поскольку КС РФ в постановлении от 24.06.2009 г. № 11-П указал на публично-правовой характер правоотношений между антимонопольным органом и нарушителем при применении данного вида государственно-правового воздействия.
Наконец, среди механизмов соблюдения антимонопольного законодательства следует назвать также гражданско-правовую ответственность. Она основывается на положениях ст. 15 ГК РФ, предусматривающей, что лицо, право которого нарушено, может требовать полного возмещения причиненных ему убытков.
Под убытками гражданское законодательство понимает расходы, которые лицо, чье право нарушено, произвело или должно будет произвести для восстановления нарушенного права, утрату или повреждение его имущества (реальный ущерб), а также неполученные доходы, которые это лицо получило бы при обычных условиях гражданского оборота, если бы его право не было нарушено (упущенная выгода).
Специальные положения, предусматривающие возможность возмещения убытков, причиненных нарушением антимонопольного законодательства, предусмотрены и Законом о защите конкуренции. Так, согласно ч. 3 ст. 37 этого Закона лица, права и интересы которых нарушены в результате нарушения антимонопольного законодательства, вправе обратиться в установленном порядке в суд, арбитражный суд с исками, в том числе с исками о восстановлении нарушенных прав, возмещении убытков, включая упущенную выгоду, возмещении вреда, причиненного имуществу.
Указанные положения ГК РФ и Закона о защите конкуренции предоставляют пострадавшим от нарушения антимонопольного законодательства гражданам и организациям возможность восстанавливать свои права и взыскивать убытки в судебном порядке.
Гражданско-правовая защита пострадавших от нарушения антимонопольного законодательства
К сожалению, сегодня механизмы гражданско-правовой защиты пострадавших в результате нарушения антимонопольного законодательства, применяются крайне редко.
Причин, на наш взгляд, как минимум три:
неравенство спорящих сторон;
сложность доказывания размера причиненных в результате нарушения антимонопольного законодательства убытков и упущенной выгоды;
низкая эффективность существующих процессуальных механизмов судебной защиты.
Редкое применение исков о восстановлении нарушенных прав в сфере антимонопольного регулирования, а то и полное их отсутствие, во многом обусловлено неравным положением сторон спора. Зачастую нарушитель – экономически более сильный субъект, в связи с чем у пострадавшего, который, напротив, находится в зависимом положении, формируется мнение о невозможности полной защиты своих прав.
Другой, не менее важной причиной является отсутствие четких и понятных методик оценки ущерба, причиненного в результате нарушения антимонопольного законодательства.
В настоящее время ФАС России обсуждает различные методики оценки размера убытков, причиненных в результате нарушения антимонопольного законодательства. При этом, как представляется, сформировать единую универсальную методику вряд ли удастся. Вероятно, что размер убытков должен определяться в зависимости от вида и характера совершенного нарушения антимонопольного законодательства.
Так, при установлении монопольно высокой цены доминирующим на товарном рынке хозяйствующим субъектом либо заключении хозяйствующими субъектами картельного соглашения об установлении или поддержании цен размер убытков тех, кто приобретает соответствующие товары, должен определяться исходя из разницы между ценой, установленной в результате правонарушения, и справедливой ценой на такой товар, которая могла бы сформироваться в условиях добросовестной конкуренции и отсутствия соответствующего правонарушения.
Для других нарушений антимонопольного законодательства может быть использована иная методика. К примеру, рассмотрим злоупотребление доминирующим положением, которое выражается в отказе или уклонении от заключения договора либо заключении хозяйствующими субъектами картельного соглашения, приводящего к отказу от заключения договоров с определенными покупателями. В этой ситуации размер убытков лиц, с которыми не были заключены договоры, может определяться как сумма неполученной прибыли (дохода), на которую могло бы рассчитывать такое лицо в рамках справедливой конкуренции, если антимонопольное законодательство не нарушалось. В данном случае возмещению подлежит упущенная выгода.
На практике и в том и в другом случаях точный размер убытков установить достаточно сложно, поскольку категории «справедливая рыночная цена» и «прибыль (доход), на которую могло рассчитывать лицо в случае отсутствия правонарушения» являются вероятностными, зависят от субъективной оценки стороны спора. В связи с этим заявление пострадавшей в результате нарушения антимонопольного законодательства стороны о взыскании конкретного размера убытков сталкивается с контраргументом ответчика о неправильном определении их суммы.
Этому в определенной мере способствует и позиция высших судов, которые в постановлении Пленумов ВС РФ и ВАС РФ [1] указали, что предполагаемый размер расходов должен быть подтвержден обоснованным расчетом, доказательствами, в частности сметой (калькуляцией) затрат на устранение недостатков товаров, работ, услуг; договором, определяющим размер ответственности за нарушение обязательств. При определении размера неполученного дохода (упущенной выгоды) следует учитывать разумные затрат, которые кредитор должен был понести, если бы обязательство было исполнено. Так, по требованию о возмещении убытков в виде неполученного дохода, причиненных недопоставкой сырья или комплектующих изделий, размер такого дохода должен определяться исходя из цены реализации готовых товаров, предусмотренной договорами с покупателями этих товаров, за вычетом стоимости недопоставленного сырья или комплектующих изделий, транспортно-заготовительских расходов и других затрат.
Учитывая эту позицию высших судов, судебная практика зачастую ориентируется на документально подтвержденный размер возмещения. Однако в большинстве антимонопольных дел обеспечить документальное подтверждение достаточно сложно.
На наш взгляд, необходимо законодательно предусмотреть особенности исчисления размера убытков, причиненных в результате нарушения антимонопольного законодательства.
Если документально установить точный размер убытков не представляется возможным, суд или арбитражный суд по требованию пострадавшей стороны должен быть вправе определить размер возмещения в процентном отношении от стоимости реализованного (нереализованного) товара. При этом доля такого возмещения может быть фиксированной, например 15% от стоимости товара [2], или находиться в некоторых границах, скажем от 5 до 30% от стоимости товара. Представляется, что в этом случае шансов на возмещение убытков у пострадавшего лица будет больше.
Другой возможный способ определения размера возмещения, который также может претендовать на законодательное закрепление, – это установление его в фиксированном размере в тех случаях, когда достоверно установить размер убытков не представляется возможным. Например, если факт нарушения антимонопольного законодательства подтвержден в отношении конкретного лица, такое лицо вправе претендовать на возмещение убытков, фактически им подтвержденных, но при этом размер возмещения не может быть меньше определенной законом суммы (в том числе в случае невозможности фактического установления размера убытков).
По сути, все эти способы представляют собой замену возмещения пострадавшему лицу убытков выплатой компенсации, размер которой определяется в упрощенном порядке. Следует отметить, что возможность такой замены уже предусмотрена гражданским законодательством (в частности, ст. 1515 ГК РФ).
По нашему мнению, указанные альтернативные способы определения денежного размера подлежащего возмещения существенно увеличат возможности гражданско-правовой защиты лиц, пострадавших в результате нарушения антимонопольного законодательства.
Коллективный иск как механизм гражданско-правовой защиты
Важным средством повышения эффективности гражданско-правовой защиты прав лиц, пострадавших в результате нарушения антимонопольного законодательства, могли бы стать коллективные (групповые) иски. Этот институт способен упростить процедуру получения возмещения в тех случаях, когда затрагиваются права значительного или неопределенного круга лиц.
В целях процессуальной экономии, в случае если в результате нарушения антимонопольного законодательства убытки, в том числе в форме упущенной выгоды, причинены большому кругу лиц [3] или если точное количество пострадавших установить невозможно, одно из таких лиц либо специализированная общественная организация, уполномоченная на представительство определенной части пострадавших, вправе заявить в суд или арбитражный суд коллективный (групповой) иск в защиту всех пострадавших.
Об иске необходимо известить, по возможности, всех пострадавших лиц, которые должны иметь возможность присоединиться к нему в процессе судебного производства.
С нашей точки зрения, коллективный иск может основываться на решении антимонопольного органа об установлении факта нарушения антимонопольного законодательства. При этом если это решение антимонопольного органа было предметом судебного обжалования и его выводы подтверждены арбитражным судом, то в отношении ответчика, признанного антимонопольным органом нарушителем, факт установленного правонарушения должен иметь преюдициальное значение.
Следует отметить, что отсутствие решения антимонопольного органа не должно являться препятствием для обращения заинтересованных лиц с коллективным иском по факту нарушения их прав в результате нарушения антимонопольного законодательства. Однако в этом случае заявителям необходимо будет не только обосновать размер причиненных убытков, но, в первую очередь, доказать факт нарушения ответчиком антимонопольного законодательства. Очевидно, что к такому процессу в качестве третьего лица может быть привлечен антимонопольный орган. Для того чтобы дать обоснованное заключение по факту наличия или отсутствия нарушения антимонопольного законодательства, антимонопольному органу придется указанные обстоятельства устанавливать в процессуальной форме, предусмотренной гл. 9 Закона о защите конкуренции (комиссионное рассмотрение дела).
При подготовке предложений по развитию института коллективных (групповых) исков необходимо также определить круг лиц, которым может быть присуждено возмещение убытков, причиненных нарушением антимонопольного законодательства. В частности, можно закрепить в законодательстве положение о том, что возмещение убытков осуществляется только тем лицам, которые обратились в арбитражный суд с коллективным (групповым) иском или присоединились к такому иску до окончания рассмотрения дела. В этом случае, отсутствие инициативы пострадавшего лица исключает возможность возмещения ему убытков.
Другой, более жесткий вариант, заключается в том, что возмещению подлежат убытки как реальных истцов – то есть тех лиц, которые присоединились к коллективному иску, так и потенциальных истцов (лиц, пострадавших в результате нарушения антимонопольного законодательства, но к коллективному иску по какой-либо причине не присоединившихся). В этом случае с нарушителя антимонопольного законодательства могут быть взысканы убытки, причиненные всем пострадавшим (например, исходя из объема выручки от реализации товара, введенного в оборот с нарушением антимонопольного законодательства). При этом после принятия арбитражным судом окончательного решения по делу к такому ответчику самостоятельные иски по данному поводу должны быть исключены, а возмещение убытков лицам, пострадавшим в результате нарушения антимонопольного законодательства, но не присоединившимся к коллективному иску, должно осуществляться инициатором такого иска из суммы полученного по решению суда возмещения.
Отдельного обсуждения требует вопрос о компенсации судебных издержек по коллективному (групповому) иску. По нашему мнению, для повышения эффективности такой формы защиты гражданских прав, как коллективные (групповые) иски, размер возмещения судебных расходов ответчиком может быть установлен выше, чем размер расходов, подлежащих возмещению группой истцов.
Завершая рассмотрение темы коллективных исков лиц, пострадавших в результате нарушения антимонопольного законодательства, остановимся на вопросе поощрения инициаторов таких исков. Для повышения привлекательности и развития института коллективных исков в законодательстве может быть предусмотрен так называемый «гонорар успеха», который полагается инициатору коллективного иска или представителю истцов и может исчисляться пропорционально взысканной суммы. При этом размер «гонорара успеха» может определяться соглашением сторон либо способы его исчисления могут получить законодательное закрепление.
Заключение
«Дорожная карта» развития конкуренции и совершенствования антимонопольной политики [4] предусматривает, что федеральные органы исполнительной власти должны разработать законопроект о внедрении правовых механизмов защиты прав и законных интересов группы лиц в судах (групповых исков). В соответствии с этим законопроектом, включая возможность участия юридических лиц в групповых исках, также будет закреплена возможность установления убытков в кратном размере за нарушение Закона о защите конкуренции, что предполагает создание механизма распределения взысканных с нарушителей сумм убытков в пользу пострадавших лиц.
Представляется, что изложенные в статье тезисы могут послужить основой для подготовки законодательных предложений.
По нашему мнению, развитие института коллективных исков, которые гарантируют реализацию гражданско-правовой ответственности нарушителей, наступающей одновременно с административной или уголовной ответственностью, может существенно повысить уровень правовой культуры и укрепить правопорядок в сфере конкуренции [5].
Сергей Пузыревский,
начальник Правового управления ФАС России,
заведующий кафедрой конкурентного права Университета им. О.Е. Кутафина (МГЮА)
http://www.anticartel.ru/article/1147